Мой поэтический перевод 2012-го года первой части трагедии Гёте на русский вместе с оригиналом (параллельно на каждой странице). Перевод ближе к оригиналу и по содержанию, и по поэтической метрике, чем предыдущие «канонические» переводы Холодковского (1878 г.) и Пастернака (1953 г.)
Посвящение переводчика
Шутя с тобой о мне и Гёте,
Я видел Фаустом себя!..
Тебя уж нет в моих полетах,
Но я живу, тебя любя!
Чтоб оправдать существованье,
Не сгинуть в будних мелочах
То там, то сям я был в метанье,
То стих, то в физике строча!
Разочарован малым смыслом
Всего того, что я творю,
Решил, с тобою в глуби мысли,
С большим связать судьбу свою!
С Мефисто в трудный спор вступая,
Все ж благодарен я судьбе,
Его здесь вызов принимая,
Я результат дарю тебе...
ПОСВЯЩЕНИЕ
Вновь близитесь вы, трепетные хлыни,
Кого ловил уж раньше мутный взгляд,
Иль удержать пытаюсь я вас ныне?
Иль сердце привлекает ваш обряд?
Теснитесь вы! Ну пусть, вам так в помине,
Из мглы туманной вкруг вздыматься в ряд.
Как в юности душа в тот миг томится
От колдовства, вокруг что вас таится.
Приносите вы дни былых мечтаний,
Любимые восходят тени вновь.
Картиной старых, призрачных сказаний
Всплывают дружба, первая любовь,
Извечность снова жизненных страданий,
Её всхождений и падений боль
И добрых имена, кто в час прекрасный
Угас пред мной, разочарован счастьем.
Они не слышат новых песнопений,
Те души, раньше я кому певал.
Рассеян дружный круг столпотворений:
Ах! Первый отголосок отзвучал.
Чужой толпе вкушать моих сомнений,
Ее восторг мне страхом сердце сжал.
И что еще моей там песне радо,
Еще коль жить ей в мире долго надо.
Охвачен я забытою тоскою
По той потусторонней тишине,
Где песнь моя эоловой арфою
Звучит и шепчет трепетно во сне,
Меня знобит и я умыт слезою,
И сердца твердость смягчена во мне.
Чем я владею, вижу преходящим,
Исчезло что, то вижу настоящим.
ФАУСТ:
Блажен, живет в надежде кто
Спасти себя в сем море заблужденья!
Что незнакомо нам, нам нужно то,
А познанное – без значенья.
Но все ж давай мы красоту сейчас
Не будем портить сей петрушкой!
Смотри, как в сей зари вечерней час
Мерцают в зелени избушки.
День пережит, и солнце уж зашло,
Зовя там к новой жизни пробудиться.
О что ж меня не вознесет крыло,
За ним чтоб вслед всегда стремиться!
Я б в этом свете вечернем зрел
Весь мир у ног внизу лежащий,
Красу зажженных пиков гор, долин и сел,
Серебряный ручей, к реке спешащий.
Божественный не тормозила б бег
Дика гора со всеми пропастями.
Открылось море б теплыми бухтами
Глазам, оставив тихий брег.
Но божество спускается, похоже.
И новый зов манит меня,
Спешу испить его я света все же,
Пред мною день, а сзади ночь черна,
Лишь небо надо мной, а волны подо мною.
Там чудный сон, куда ушло оно.
Увы! Крылам телесным не дано
Легко сравниться взлетами с душою.
И все ж то каждому врожденно,
Что чувство нас стремит вверх и вперед,
Когда над нами в небе вожделенно,
Песнь жавронок свою поет.
Коль над пихтовыми холмами
Орёл, раскинувшись, парит,
А над морями и долами
Журавль на родину стремит....
